В старину жил Момунбай. В это время жили и семь молодцев, которые не пропускали благополучно ни встречного, ни поперечного, отбирали у идущего навстречу кетмень, у идущего впереди топор и творили другие злодеяния, за что и приобрели в народе прозвище Жеты каракчи — Семь воров.
Однажды каракчи разговорились между собой: — Вот Момунбай только и делает, что пасет свой скот. Давайте разорим его.
Порешили и сделали. Потерял Момунбай родственников, друзей, приятелей. Дети малые да жена больная в юрте. Из скота уцелел единственный ишак. Вот и решил Момунбай отомстить каракчи. «Ведь я в нынешнее положение попал исключительно из-за Семи воров,— размышлял он.— Дай-ка я сделаю им то, что в состоянии сделать: ведь существуют же в народе слова: «Пакостить тому, кто тебе пакостит». Достал Момунбай из сундука три серебряные монеты, положил их в карман, сел на своего ишака и поехал по направлению аула Жеты каракчи. Подъезжая к аулу, Момунбай остановился, вынул из кармана монеты и спрятал их под хвост ишаку, а затем, подъехав к каракчи, сидевшим за аулом на бугре, произнес:
— Мир вам! Каракчи ответили:
— Мир и тебе!
— Благополучны ли твои домашние и скот?— спросили они.— Счастливого пути! Куда, Момунбай, направляешься?
— Домашние мои слава богу,— ответил Момунбай.— Зачем вы спрашиваете про скот, который вы сами присвоили? Вот теперь у меня нечем семью кормить, а потому и еду в этот аул (он указал на соседний аул), кто-нибудь из прежних друзей сжалится надо мной и даст что-нибудь.
Сказав это и попрощавшись с каракчи, Момунбай поехал своей дорогой. Незаметно он воткнул в круп своего ишака шило. От боли ишак прибавил ходу и замахал хвостом. На землю упала одна серебряная монета. Эту проделку Момунбай повторил несколько раз: серебряные монеты падали одна за другой. Каракчи удивились этому чуду и решили расспросить Момунбая, в чем тут дело. На следующий день они приехали к Момунбаю и спрашивают:
— Вчера, когда ты отъезжал от нас, из твоего ишака сыпались серебряные монеты. Объясни нам, что это за чудо?
— Из прежнего моего скота остался только этот один осел,— сказал Момунбай, и благодаря этому ослу мои дети одеты и обуты. Он кормит нас. А достоинство его в том, что он испражняется чистым серебром, если его кормить овсом. А если накормить ячменем, то он будет давать золотые динары.
Услыхав это, каракчи еще больше удивились. Они стали советоваться между собой, а потом решили во что бы то ни стало приобрести этого ишака.
— Украсть последнего ишака у Момунбая будет уже грешно,— сказали они,— давайте купим его, сколько бы ни запросил за него Момунбай. Ведь мы затраченные деньги потом вернем.
Вот один из них и обратился к Момунбаю:
—- Момунбай, продай нам своего ишака.
Момунбай не соглашался, но потом они уговорили его и за очень большое количество динаров купили ишака. Вернулись каракчи с ишаком в свой аул, накормили его досыта ячменем и стали извлекать из него золото: повалили ишака на землю, связали ноги, на зад повесили кап чтоб не рассыпалось золото. Двое из каракчи придерживали кап, а остальные усердно колотили ишака по животу. От сильных ударов ишак стал испражняться. Каракчи обрадовались, думая, что выходит золото. Они усилили удары. Когда кап был полон, каракчи прекратили колотить ишака и стали вытряхивать, но из него вышли одни нечистоты, золота не оказалось. Каракчи долго стояли, разинув рты, не понимая, в чем тут дело. Затем они развязали ишаку ноги, но он был мертв. Поняли каракчи, что Момунбай обманул их, рассердились на него, порешили отомстить.
На другой день все Семь каракчи сели на коней и поехали к Момунбаю. Он увидел их и догадался, зачем они едут. Вбежал Момунбай в юрту, взял кусок бараньей кишки, наполнил ее кровью барана, зарезанного по случаю удачной продажи ишака, привязал кишку вокруг шеи своей старухи и сказал:
— Как только каракчи станут входить в юрту, ты кинься бежать, я с руганью и бранью с ножом погонюсь за тобой, а ты, пробежав немного, падай. Я подбегу к тебе и перережу на твоей шее кишку. Ты захрипи и притворись мертвою. Через некоторое время я буду играть на дудке и, подойдя к тебе, пну ногой в голову, а ты вставай со слезами: «Ах, как я крепко уснула!»
Каракчи подъехали к юрте, привязали лошадей и вошли в нее. В это время старуха Момунбая выбежала из юрты и бросилась в степь. Момунбай погнался за ней с ножом. Старуха споткнулась и упала. Момунбай подбежал к ней, ударил ножом по горлу: хлынула кровь, старуха захрипела и притворилась мертвою. Момунбай вернулся в юрту сердитый, постоял молча, не обращая внимания на каракчи. Каракчи тоже молчали и не смели заговорить с ним. Через некоторое время Момунбай взял свою черную дудку, обтянутую кишкою (для крепости), и, поиграв на ней, подошел к «мертвой» старухе, пнул ее ногою в голову. Старуха очнулась со словами: «Ах, как я крепко уснула!» Каракчи удивились и обратились к Момунбаю с такими словами:
— Объясни, Момунбай, что это за чудо: ты на и глазах зарезал свою старуху и оживил ее? В чем дело?
— Нет тут никакого чуда,— сказал Момунбай, это от черной дудки произошло: стоит только поиграть на ней и пнуть ногою в голову, любой покойник встанет ни в чем не бывало.
Каракчи забыли о своей мести и решили приобрести дудку Момунбая. Долго они уговаривали его продать шейную дудку, Момунбай не соглашался. Но потом дал дудку за большое количество динаров. Радостные Каракчи вернулись домой. Жен не оказалось дома, воспользовались отсутствием мужей, они пошли в соседний посудачить. Каракчи отправились разыскивать их. Они нашли их в соседнем ауле, они тут же их всех зарезали, чтоб том оживить при помощи чудесной дудки. Через некоторое время один из каракчи взял эту дудку и пнул жену в голову, но она не очнулась. Второй каракчи в дудку, поиграл и пнул свою жену в голову, но она не вставала. Проделал все это и третий, и четвертый, и шестой, и последний — седьмой, но результаты одни и те же. Убедились они тогда, что дудка никакой чудесной силой не обладает и Момунбай их обманул. Еще сильнее они рассердились на него и решили отомстить.
А Момунбай знал, что каракчи узнают про обман, В говорит своей старухе:
— Я надул каракчи здорово, теперь они не оставит меня в покое и будут мстить. Возьму я постель и продуты и пойду вон в ту могилу, что на большой дороге домой буду ходить по ночам. Если приедут каракчи и будут спрашивать меня, скажи им, что я умер и похорон в этой могиле.— Момунбай взял постель, еду и пошел могилу. Через несколько дней приехали каракчи к Момунбаю, но его не было дома. Старуха с распущенными волос ми с плачем встретила их. Каракчи спросили ее, в чем, почему она плачет. Старуха стала им рассказывать:
— Бог сначала лишил меня скота, а затем лишил единственной опоры в жизни: отнял у меня Момунбая. О умер. Похоронила я его вон в той могиле, что на большой дороге.
Каракчи выслушали старуху и порешили, отомстит Момунбаю хотя бы мертвому.
Как-то раз они награбили много золота и серебра и возвращались домой. Им пришлось идти той дорогой, где стояла могила Момунбая. Когда каракчи подъехали к могиле, то один из них и говорит:
— Давайте заедем в могилу Момунбая и там разделим нашу добычу.
Другие согласились, вот каракчи с мешками золота и серебра вошли в могилу Момунбая. Смотрят каракчи: лежит Момунбай в постели как живой, у изголовья его — саба с кумысом и чашка с вареной бараниной. Увидев Момунбая в такой обстановке, каракчи подумали, что он угодник аллаха и попал прямо в рай. Затем они стали делить добро: разложили золото и серебро на отдельные кучки, спрашивали, кому какую кучку зять. Расшумелись, стали кричать. В это время Момунбай встал с постели и закричал: «Все это не ваше, а мое». Каракчи страшно перепугались, побросали все свое добро, выскочили из могилы, сели на коней и ускакали. Момунбай собрал все золото и серебро, отнес его домой, а сам вернулся в могилу. Он знал, что каракчи опомнятся и вернутся назад. А каракчи тем временем подумали, что Момунтай и мертвый не оставить их. Один из каракчи говорит своим товарищам:
— Давайте обгадим его могилу.
Другие согласились с ним. Сев на коней, они отправились на могилу Момунбая. Подъехали к могиле, один из них слез с коня, спустил штаны и сказал: «Вот тебе за все твои проделки». В это время Момунбай снизу ткнул его раскаленным железным прутом. Каракчи вскрикнул и побежал прочь, говоря: «Дух Момунбая наказал нас за надругание над его могилой». Решил проделать это же и другой каракчи и получил то же самое. Все каракчи получили по уколу железным прутом. В страшном гневе они вернулись домой. Возвратился после этого Момунбай и зажил хорошо. Слух о том, что Момунбай воскрес из мертвых, дошел до самого хана. Хан удивился этому чуду и решил поговорить с Момунбаем. Он послал за ним человека и, когда Момунбай пришел, спросил его:
— Я слышал, Момунбай, что ты умер, а потом воскрес. Скажи мне правду, как это случилось.
— Действительно, таксыр, я умер,— ответил Момунбай.— После меня осталась одна вдова да малые дети, много скота и разного добра и семь моих рабов. После моей смерти рабы не стали слушаться старуху, малолетних сирот. Разобрали они мое добро и разбежались. Обнаженные сироты стали усердно молиться богу, и бог лился над ними — он оживил меня.
Хан, пораженный рассказом Момунбая, рассердился на его рабов и спросил Момунбая: не знает ли он, где они сейчас. Момунбай указал на каракчи. Хан немедленно послал за ними. Когда те пришли, хан с гневом спросил их:
— Как вы осмелились обижать сирот?
-- Каракчи ответили, что они никогда и ни у кого рабам не были и никого не обижали. Тогда Момунбай сказал:
— Быть может, я ошибаюсь. У моих людей было тавро, и если у них нет тавра, то, значит, ошибаюсь.
Хан спросил:
— Какое тавро было у твоих людей? Момунбай объяснил, что у его рабов на заду был след от железного прута. Тогда хан велел раздеть каракчи у всех них оказалось тавро. Хан признал Момунбая справедливым и приказал всех каракчи с имуществом передать во владение Момунбая.